No name.

И вконец, обессилев от всего, разорванный, разбитый на части, устанешь шагать и прижмешься к холодному гладкому полу. Будешь сжимать и разжимать пальцы судорожно, и дышать прерывисто, резко. И в последней попытке бесчувственными губами шепчешь последнюю - хоть при этом и первую - просьбу о помощи людям. Вернее... людям ли? Ведь они пройдут мимо. И прошли бы мимо, даже если бы ты распластался на этом гладко-холодном полу в луже крови, а так... Рана души? Подумаешь, царапина. Кому до этого дела? Уж явно не тем, кто назвал себя людьми, но похоже, и сам забыл смысл этого слова. Закроешь глаза. Даже дышать сил нет, просто не хочется. Кажется, когда плохо, люди плачут... Но как давно тебе чуждо это слово. Свою боль носишь безмолвными шипами в сердце, без жалоб, без стона.
В такие моменты так хочется, чтобы рядом с тобой опустился на колени, или на корточки кто-то очень-очень светлый. Со звездами в глазах, с глазами, устремленными в небо. И с печальной и нежной улыбкой провел рукой по твоим волосам, коснулся нервно сжимающихся пальцев... И не важно - сказал ли бы что-нибудь, ведь просто побыл бы рядом, рядом и вместе с тобой.
Но такое случается редко, поэтому завтра снова будешь улыбаться, хоть каждая улыбка - игла. И привычно свободно скажешь "привет" тем, кто прошел мимо, пожав плечами. Вновь будешь играть в кого-то в жилете из стали, но с душой птицы... Что ж, удачи тебе, так держать.
Не сломайся.

Первый день лета

И вроде бы ничего особенного - но почему-то от всего этого дня веяло чем-то необычным. Каким-то странно иным и важным, таким, что непременно должно остаться с тобой на всю жизнь.
Сегодня закрытие моего второго года сессий в Ноогене. Наверное, это то самое волшебное место, где можно говорить что угодно, и быть уверенным, что тебя поймут. Ведь каждый там - человек, который в душе, за стенками и крепостями, за будничными газетами хранит звезду. А теперь расстаемся с ними до следующей осени. Хотя с кем-то встретимся куда раньше, ведь как ни крути даже в почти полностью незнакомом потоке я стольких могу назвать товарищами.
А даже и не в Ноогене дело. С какой поразительной стремительностью начинает течь моя жизнь, когда в ней что-то происходит! И не первый раз я замечаю, что чем меньше времени дано нам на определенный этап, тем быстрее несутся события, тем больше их. Сколько за несколько дней может изменится в отношении к людям. Сколько за несколько дней может измениться в тебе самом.
Да даже и не это главное. Сегодня вновь тронуты воспоминания о Хакасии, самом прекрасном месте на земле, где я только была. Вновь вспоминаю это усыпанное звездами небо, это огромное небо, простирающееся на 2/3 всего, что ты видишь - и остальное - море степных трав. Вновь сверкающие озера, вновь закаты, рассветы, поля, горы и наши неудержимые чудачества... Этим летом я вернусь к тебе, Хакасия.
Целый день в окружении замечательных людей. И каким далеким кажется "сегодня" утром в метро по дороге навстречу новым приключениям и "сегодня" по дороге домой.
День, наполненный странным порхающим пеплом и ветром, уже по-настоящему летним - таким теплым и ласковым, что и пальто и шарф будто из другой истории сопровождают меня.
 Почему - не знаю, - я запомнила этот миг. Сдувшийся инопланетянин на крыше торгового центра, удушающе-теплый, знойный день, 12 секунд на таймере светофора до зеленого.А какое красное было солнце! Огромное красное светило озаряло угасающий день, и небо, затянутое то ли дымом, то ли смогом почему-то казалось радужным в таком освещении. Лениво ползущий по окнам домов пожар небесного огня. И невыносимое, неудержимое счастье, переполнявшее меня до краев.
Да, это был особенный день.