"Если смысл не в страдании как самоценности, то он в чём-то ещё", - написала я в мае 2017 года. Правда, тогда мне было совершенно неясно, где это "что-то ещё" находить. Но первые шаги были уже сделаны.
Мне кажется, теперь я чуточку лучше понимаю, что выбирать вместо "страдания". Пожалуй, весь 2017 стал постепенным панно перехода от одной картины мира к другой.
Но обо всём по порядку.
Закончила редактировать свою ностальгически любимую (и единственно законченную книгу) - "Лисьё и Ко", заполняю планнер на следующий год, и снова, впервые за огромный перерыв, накатило заметочное настроение.
Хотя, как можно было заметить, в 2017 я почти не писала. Ни стихов (потому что ничего не происходило и потому что выгорела на Королеве?), ни прозы (потому что не чувствовала себя писателем), ни заметок (потому что не чувствовала себя не только писателем, но и вообще никем). Только после моей личной революции семнадцатого года что-то начало возвращаться.
Но обо всём по порядку. Мне хочется удержать, зафиксировать это.
Моя картина мира не менялась глобально уже лет 5, или даже 6 - где-то с меня 14-летней начинает быть видимой связь со мною-сейчас. Основные положения этой системы, соответственно, были заложены в первые 3-4 года, а затем либо развивались, меняясь и перетекая, либо существовали как данность и априорность.
Вкратце мой катехизис заключался в следующем:
- не выражать отрицательных эмоций вовне
- требовать от себя максимума
- быть сильнее себя
- работать пока можешь, а когда не можешь, идти, мочь и работать
Вишенкой на торте была вера в святое и очищающее Страдание (по Аристотелю). Более того, я чем-то напоминала архитектуру модерна: моё внутреннее устройство было составлено в согласии со внешним дизайном, то есть с тем, какой меня видели окружающие и какой я сама заставляла их себя видеть. Несмотря на объём дневников, заметок и философии, рефлексии в этой системе отводилось немного места. Нечто вроде "если слишком много думать о том, зачем ты всё это делаешь, можно остановиться и перестать делать что-то полезное".
Идеалом этой системы стал первый семестр первого курса. Всё вокруг было новое, всё вокруг было прекрасное, и я сама была такая прекрасная и одинокая! Я плакала по Королеве и была так невыразимо счастлива в своём страдании, я нашла себе нового Бога, ради которого можно было вставать в четыре утра, изматывая себя очередной великолепной, золотом высеченной работой. И всего было мало, хотелось больше, хотелось выше! В кои-то веки мир вокруг меня соответствовал моим ожиданиям. Всё было настолько прекрасным, что щемило сердце, сводило скулы.
...А потом всё начало расползаться.
Второй семестр, а затем и второй курс начались и продолжились так уныло, что хотелось чаю выпить или повесица. Ничего не происходило! Изучаемые предметы перестали быть прекрасными и нужными, новых богов среди преподавателей больше не появлялось, и деваться со своим сиянием было абсолютно некуда.
Поэтому сияние начало угасать.
Повседневные подвиги, которые казались в начале первого курса нормой жизни, перешли в разряд невозможного и непонятного. К тому же, мысленный разрыв с Королевой тоже немало послужил низвержению меня в реальность, к которой, как выяснилось, я была абсолютно не готова.
Всё казалось неправильным, не таким. Казалось, что я теряю себя, что уже потеряла, потому что оглянуться - ещё минуту назад всё было в порядке, а сейчас - ничего не сияет и не происходит. Может, потрясти или ударить током, вдруг заработает? Нет, опять ничего.
В первом семестре второго курса посыпались болезни. Им не было конца; проходило одно, начиналось другое, я ощущала себя последней каплей на дне бокала, последним шансом, последним листом. Всё становилось картонным, то притуплённым, то острым, что можно порезаться; просвета не было вовсе. Более того, это было так отвратительно! Что я, потратившая всю свою жизнь на возвышение духовности, восхождение к поднебесным, должна теперь зависеть от чего-то настолько земного, без перерыва нянчиться с этим телом!
Уже тогда закрались сомнения. Я плакала в приступе очередной болезни и чувствовала, что я слишком, слишком человеческая, что меня остаётся всё меньше, и что это - за то, что забывала о человеческом слишком долго.
Всё было очень нелепо.
События развивались по одной и той же модели, а я ходила по лабиринту буквально на сантиметр выше моего роста, и ничего не видела. Ужасно глупо.
А потом меня взяли и встряхнули за шиворот, как котёнка.
Подняли над лабиринтом.
И вдруг, впервые за пять или шесть лет, мне пришло в голову: а вдруг, что-то не так не со мной, а с моей системой?
Это была, действительно, дикость. Ведь раньше, когда что-то начинало идти не так, я думала лишь о том, что _я_ недостаточно хороша для своей системы, _я_ работаю слишком мало, чтобы ей соответствовать, чтобы чего-то стоить. И вдруг оказалось, что проблема может быть не во мне, а в системе взглядов.
И всё, что мне говорили уже давно, сложилось в одну картину. Которую я впервые смогла увидеть в понятном ракурсе.
И внезапно всё оказалось ужасно просто.
Раньше, до этой зимы, я боялась однажды узнать, что всё это время, ВСЮ ЭТУ ЖИЗНЬ жила неправильно. Мне казалось, что это катастрофа, конец всего.
В этом году такое наконец произошло.
И оказалось, что это не конец света, а довольно занятно.
Очень и очень интересно смотреть на мир не только из своего совершенного аквариума, а со всех точек сразу. Я говорила всегда, что делаю так и буду делать, а вместо этого была ограничена своим миро-видением очень сильно. К тому же, оно казалось мне самым правильным. Как я, великий философ, искатель смыслов, могу ошибаться в столь главных вещах?
Теперь мне смешно и немножечко стыдно от этой самонадеянности. Теперь, впервые за долгое время, мне снова хочется делать что-то из интереса, из любопытства, "потому, что так хочется" - а не потому, что так велела моя система. Мне казалось, что, если я не буду стремиться к максимуму, от меня ничего не останется. Но моё стремление к максимуму само оставило от меня каплю на дне стакана - и значит, это не может быть правильный путь.
Думая ретроспективно, я вижу, что мой любимый мифический "первый семестр первого курса" стал всего-навсего апогеем, высшей точкой моей системы. Но, если обратиться к излюбленной в моих заметках Теории Локальных Цивилизаций, можно заметить, что после каждой максимальной высоты непременно идёт спад. Не потому, что ты делаешь что-то неправильно. А потому, что таков закон. Первый семестр был пределом старой системы, выше в ней было просто некуда. И потому дальше становилось всё хуже и хуже, казалось, что всё катится по наклонной - а, впрочем, так всё и было.
Потому что старая точка опоры себя изжила.
Сейчас, оглядываясь назад, мне кажется, что я почти год провела в летаргическом сне, а сейчас меня разбудили. За это время мир значительно убежал вперёд, а я осталась прежней, и это так странно, но так интересно, и так хорошо, что рядом есть человек, который не устаёт показывать мне, что есть что в этом новом мире.
Мне кажется важным то, где я сейчас нахожусь.
Это важно - впервые за столько лет пересматривать приоритеты, склонности, мнения; давать шанс реальности вместо вымысла, искать красоту в человеческом тоже, а не только в мифологизации быта. Довольно забавный опыт для исследователя заоблачных далей.
Оказывается, иногда искать нужно у себя под носом.
Оказывается, иногда нужно менять точку обзора настолько сильно, чтобы вылетать из всех систем и концепций разом - только тогда можно посмотреть на жизнь издалека и почувствовать (чертовски банально!) свежий ветер надежды.
Менять шкуру больно, но впереди - новые горизонты.
"Иногда нужно дойти до отчаяния, чтобы сделать следующий шаг".
Я не выполнила многие "количественные" цели 2017 (40 книг вместо 70, 10 заметок вместо 90), но самые качественно новые и интересные вещи были сделаны мной не ради категорического императива, а из интереса, "чисто по фану".
И это прекрасно.
Посмотрим, на что способен мой новый мир.
Мне кажется, теперь я чуточку лучше понимаю, что выбирать вместо "страдания". Пожалуй, весь 2017 стал постепенным панно перехода от одной картины мира к другой.
Но обо всём по порядку.
Закончила редактировать свою ностальгически любимую (и единственно законченную книгу) - "Лисьё и Ко", заполняю планнер на следующий год, и снова, впервые за огромный перерыв, накатило заметочное настроение.
Хотя, как можно было заметить, в 2017 я почти не писала. Ни стихов (потому что ничего не происходило и потому что выгорела на Королеве?), ни прозы (потому что не чувствовала себя писателем), ни заметок (потому что не чувствовала себя не только писателем, но и вообще никем). Только после моей личной революции семнадцатого года что-то начало возвращаться.
Но обо всём по порядку. Мне хочется удержать, зафиксировать это.
Моя картина мира не менялась глобально уже лет 5, или даже 6 - где-то с меня 14-летней начинает быть видимой связь со мною-сейчас. Основные положения этой системы, соответственно, были заложены в первые 3-4 года, а затем либо развивались, меняясь и перетекая, либо существовали как данность и априорность.
Вкратце мой катехизис заключался в следующем:
- не выражать отрицательных эмоций вовне
- требовать от себя максимума
- быть сильнее себя
- работать пока можешь, а когда не можешь, идти, мочь и работать
Вишенкой на торте была вера в святое и очищающее Страдание (по Аристотелю). Более того, я чем-то напоминала архитектуру модерна: моё внутреннее устройство было составлено в согласии со внешним дизайном, то есть с тем, какой меня видели окружающие и какой я сама заставляла их себя видеть. Несмотря на объём дневников, заметок и философии, рефлексии в этой системе отводилось немного места. Нечто вроде "если слишком много думать о том, зачем ты всё это делаешь, можно остановиться и перестать делать что-то полезное".
Идеалом этой системы стал первый семестр первого курса. Всё вокруг было новое, всё вокруг было прекрасное, и я сама была такая прекрасная и одинокая! Я плакала по Королеве и была так невыразимо счастлива в своём страдании, я нашла себе нового Бога, ради которого можно было вставать в четыре утра, изматывая себя очередной великолепной, золотом высеченной работой. И всего было мало, хотелось больше, хотелось выше! В кои-то веки мир вокруг меня соответствовал моим ожиданиям. Всё было настолько прекрасным, что щемило сердце, сводило скулы.
...А потом всё начало расползаться.
Второй семестр, а затем и второй курс начались и продолжились так уныло, что хотелось чаю выпить или повесица. Ничего не происходило! Изучаемые предметы перестали быть прекрасными и нужными, новых богов среди преподавателей больше не появлялось, и деваться со своим сиянием было абсолютно некуда.
Поэтому сияние начало угасать.
Повседневные подвиги, которые казались в начале первого курса нормой жизни, перешли в разряд невозможного и непонятного. К тому же, мысленный разрыв с Королевой тоже немало послужил низвержению меня в реальность, к которой, как выяснилось, я была абсолютно не готова.
Всё казалось неправильным, не таким. Казалось, что я теряю себя, что уже потеряла, потому что оглянуться - ещё минуту назад всё было в порядке, а сейчас - ничего не сияет и не происходит. Может, потрясти или ударить током, вдруг заработает? Нет, опять ничего.
В первом семестре второго курса посыпались болезни. Им не было конца; проходило одно, начиналось другое, я ощущала себя последней каплей на дне бокала, последним шансом, последним листом. Всё становилось картонным, то притуплённым, то острым, что можно порезаться; просвета не было вовсе. Более того, это было так отвратительно! Что я, потратившая всю свою жизнь на возвышение духовности, восхождение к поднебесным, должна теперь зависеть от чего-то настолько земного, без перерыва нянчиться с этим телом!
Уже тогда закрались сомнения. Я плакала в приступе очередной болезни и чувствовала, что я слишком, слишком человеческая, что меня остаётся всё меньше, и что это - за то, что забывала о человеческом слишком долго.
Всё было очень нелепо.
События развивались по одной и той же модели, а я ходила по лабиринту буквально на сантиметр выше моего роста, и ничего не видела. Ужасно глупо.
А потом меня взяли и встряхнули за шиворот, как котёнка.
Подняли над лабиринтом.
И вдруг, впервые за пять или шесть лет, мне пришло в голову: а вдруг, что-то не так не со мной, а с моей системой?
Это была, действительно, дикость. Ведь раньше, когда что-то начинало идти не так, я думала лишь о том, что _я_ недостаточно хороша для своей системы, _я_ работаю слишком мало, чтобы ей соответствовать, чтобы чего-то стоить. И вдруг оказалось, что проблема может быть не во мне, а в системе взглядов.
И всё, что мне говорили уже давно, сложилось в одну картину. Которую я впервые смогла увидеть в понятном ракурсе.
И внезапно всё оказалось ужасно просто.
Раньше, до этой зимы, я боялась однажды узнать, что всё это время, ВСЮ ЭТУ ЖИЗНЬ жила неправильно. Мне казалось, что это катастрофа, конец всего.
В этом году такое наконец произошло.
И оказалось, что это не конец света, а довольно занятно.
Очень и очень интересно смотреть на мир не только из своего совершенного аквариума, а со всех точек сразу. Я говорила всегда, что делаю так и буду делать, а вместо этого была ограничена своим миро-видением очень сильно. К тому же, оно казалось мне самым правильным. Как я, великий философ, искатель смыслов, могу ошибаться в столь главных вещах?
Теперь мне смешно и немножечко стыдно от этой самонадеянности. Теперь, впервые за долгое время, мне снова хочется делать что-то из интереса, из любопытства, "потому, что так хочется" - а не потому, что так велела моя система. Мне казалось, что, если я не буду стремиться к максимуму, от меня ничего не останется. Но моё стремление к максимуму само оставило от меня каплю на дне стакана - и значит, это не может быть правильный путь.
Думая ретроспективно, я вижу, что мой любимый мифический "первый семестр первого курса" стал всего-навсего апогеем, высшей точкой моей системы. Но, если обратиться к излюбленной в моих заметках Теории Локальных Цивилизаций, можно заметить, что после каждой максимальной высоты непременно идёт спад. Не потому, что ты делаешь что-то неправильно. А потому, что таков закон. Первый семестр был пределом старой системы, выше в ней было просто некуда. И потому дальше становилось всё хуже и хуже, казалось, что всё катится по наклонной - а, впрочем, так всё и было.
Потому что старая точка опоры себя изжила.
Сейчас, оглядываясь назад, мне кажется, что я почти год провела в летаргическом сне, а сейчас меня разбудили. За это время мир значительно убежал вперёд, а я осталась прежней, и это так странно, но так интересно, и так хорошо, что рядом есть человек, который не устаёт показывать мне, что есть что в этом новом мире.
Мне кажется важным то, где я сейчас нахожусь.
Это важно - впервые за столько лет пересматривать приоритеты, склонности, мнения; давать шанс реальности вместо вымысла, искать красоту в человеческом тоже, а не только в мифологизации быта. Довольно забавный опыт для исследователя заоблачных далей.
Оказывается, иногда искать нужно у себя под носом.
Оказывается, иногда нужно менять точку обзора настолько сильно, чтобы вылетать из всех систем и концепций разом - только тогда можно посмотреть на жизнь издалека и почувствовать (чертовски банально!) свежий ветер надежды.
Менять шкуру больно, но впереди - новые горизонты.
"Иногда нужно дойти до отчаяния, чтобы сделать следующий шаг".
Я не выполнила многие "количественные" цели 2017 (40 книг вместо 70, 10 заметок вместо 90), но самые качественно новые и интересные вещи были сделаны мной не ради категорического императива, а из интереса, "чисто по фану".
И это прекрасно.
Посмотрим, на что способен мой новый мир.
