Люди, которых любили поэты - кто они?
Я часто задавалась этим вопросом, особенно раньше. Всегда казалось, что Те, Кого Любили Поэты - это какая-то особая категория людей. Чертовски красивые, изумительно сломленные, до завершённости органичные; холодные, как вечная мерзлота - или горячие, как кипящая лава в жерле вулкана.
Люди, Которых Любили Поэты, просто не могут не быть прекрасными: ведь столько им было посвящено!
Меня, признаться честно, порой даже злоба разбирала на то, что Поэтам (а также художникам, музыкантам и прочим творцам) попадались такие прекрасные люди. Думала: и где только их, таких невероятных, находят? Почему поэтам - досталось, а мне - не хватает?! Может, это все те же "признаки вырождения" налицо, и в современном мире просто не существует таких героев и героинь - Симонетты Веспуччи, Лауры и прочих мимолетных видений? Или нужно всю жизнь провести, ожидая, когда они к тебе снизойдут?..
...А в последние четыре месяца мне все стало ясно. "Люди, Которых Любили Поэты" - они, собственно говоря, самые обыкновенные.
Просто Поэты и прочие творцы - гении, и этим все сказано.
Дело в шляпе, вернее, в Концепте Солнца.
"Быть поэтом - это значит то же"... Это значит, что твое Внутреннее Солнце освещает предметы так ярко, что это могут увидеть другие. И это значит, что, когда ты любишь, твой взгляд и твои слова, как огромное светило, заглянувшее на дачу к Маяковскому, делает прекрасным того, на кого ты смотришь.
Дело не в тех, кого любили поэты. Дело в самих поэтах. Дело в том, что любовь и есть та восхитительная штука, то невероятное топливо, которое срезает с глаз пелену, которое говорит: смотри, Иоланта, иди по саду! Которое сдирает с тебя драконью шкуру и голым и обожженным выталкивает тебя в огромный мир.
Любовь позволяет видеть. м4д сказала: мол, "люблю слушать, когда ты рассказываешь о Своей Вселенской Любви! Ты как будто исследователь". А я и есть - исследователь; ученый без монографий, путешественник без карты, прожектёр без проекта, зато с прожектором. Я исследую все, куда попадает мой взор, и потому, оказавшись в любви, я смотрю на нее как на то, что можно попытаться познать.
Я даже придумала, что отвечать, если спросят: а кто она - твоя Вселенская Любовь, твоя "Милая" и Грустная королева?
Отвечать можно вот что: она - та, кто меня вдохновляет. Или: она - мой воображаемый идеал.
И это будет правдой без капли вымысла. Вдохновляет ли она меня? Безусловно. Реалистично ли то, как я её вижу? Конечно же нет.
В этом и суть. Это была любовь, о которой я-из-прошлого сказала бы со стороны: "и где поэты находят таких прекрасных людей!" А теперь я побывала в такой любви, и знаю: люди, которых любили поэты - практически ничем не отличаются от простых смертных. Просто им довелось оказаться в свете поэтова солнца. Им посчастливилось, выпало, звезды сложились - оказаться в нужном месте, в нужное время, в нужной истории для того, чтобы на них своим ясным светилом взглянул поэт.
Это самый искренний обман без обмана, самое лучшее двоемыслие. Вы думаете, поэт не знает, на что он смотрит? О, поэт знает прекрасно. Он видит прекрасно все, что есть на самом деле. Но одновременно с этим радиоактивным лучом он пронзает пространство и время, воздух и плоть - и смотрит в самую душу (свою и чужую), и видит, и чувствует в ней нечто совершенно иное, необъяснимое.
Где-то в середине своей любви я поняла, что любовь есть прощение, что "мы сотканы из неидеальности, как небо соткано из звёзд. И единственный возможный способ любить другого человека - увидеть эту неидеальность в нем и простить ее".
И поэтому я видела, прощала и любила. Я собирала увиденные "маленькие несовершенства" Грустной королевы, я хранила их, как незабудки в гербарии, я расставляла их на столе, как портреты любимых сестер. Я любила, писала стихи и гордилась собой: вот какая я молодец, вот как много я понимаю, я смотрю на нее и вижу не только то, что позволено каждому - но и маленькую несовершенную Л. внутри неё.
А еще чуть позже мне кирпичом с водонапорной башни пришло осознание. Делая вид, что я люблю и прощаю маленькую несовершенную её, не имею ли я в виду маленькую несовершенную себя? Кто сказал, что то, что я, как мне кажется, вижу в ней, является истинным для неё? Кто сказал, что это - она, а не просто моя проекция, моя идеальная голограмма?
И тут мне в очередной раз все стало ясно.
Это совершенно не важно, видишь ли ты в итоге другого человека или себя (особенно если этот другой даже не знает, что ты так скандально и многострадально его любил). Это важно само по себе - то, что ты видишь и чувствуешь. Пусть даже без привязки к реальности. Пусть даже с полным осознанием того, что это вымысел, фикция, что в той, на кого ты смотришь, нет ни капли того, что ты возомнил. Важно то, как это отражается на тебе. Важно то, насколько острее твои глаза из-за любви. Важно то, что дает тебе это чувство.
Нет разницы, любишь ли ты абстрактную Прекрасную даму или какую-то конкретную Лилю Брик - вернее, разница только в том, что живой человек, сам того не зная, может создавать для тебя сюжеты.
Присутствие другого - только катализатор. Плохой или хороший, холодный или горячий - он должен быть, чтобы Внутреннее Солнце поэта светило на полную.
Мы не видели своими глазами тех, кого любили творцы. Мы мало что можем о них сказать.
Мы знаем лишь то, как они выглядели, освещенные и освященные самым ярким на свете сиянием.
И в этом - то самое главное. Это - то, почему стоит любить.
Я часто задавалась этим вопросом, особенно раньше. Всегда казалось, что Те, Кого Любили Поэты - это какая-то особая категория людей. Чертовски красивые, изумительно сломленные, до завершённости органичные; холодные, как вечная мерзлота - или горячие, как кипящая лава в жерле вулкана.
Люди, Которых Любили Поэты, просто не могут не быть прекрасными: ведь столько им было посвящено!
Меня, признаться честно, порой даже злоба разбирала на то, что Поэтам (а также художникам, музыкантам и прочим творцам) попадались такие прекрасные люди. Думала: и где только их, таких невероятных, находят? Почему поэтам - досталось, а мне - не хватает?! Может, это все те же "признаки вырождения" налицо, и в современном мире просто не существует таких героев и героинь - Симонетты Веспуччи, Лауры и прочих мимолетных видений? Или нужно всю жизнь провести, ожидая, когда они к тебе снизойдут?..
...А в последние четыре месяца мне все стало ясно. "Люди, Которых Любили Поэты" - они, собственно говоря, самые обыкновенные.
Просто Поэты и прочие творцы - гении, и этим все сказано.
Дело в шляпе, вернее, в Концепте Солнца.
"Быть поэтом - это значит то же"... Это значит, что твое Внутреннее Солнце освещает предметы так ярко, что это могут увидеть другие. И это значит, что, когда ты любишь, твой взгляд и твои слова, как огромное светило, заглянувшее на дачу к Маяковскому, делает прекрасным того, на кого ты смотришь.
Дело не в тех, кого любили поэты. Дело в самих поэтах. Дело в том, что любовь и есть та восхитительная штука, то невероятное топливо, которое срезает с глаз пелену, которое говорит: смотри, Иоланта, иди по саду! Которое сдирает с тебя драконью шкуру и голым и обожженным выталкивает тебя в огромный мир.
Любовь позволяет видеть. м4д сказала: мол, "люблю слушать, когда ты рассказываешь о Своей Вселенской Любви! Ты как будто исследователь". А я и есть - исследователь; ученый без монографий, путешественник без карты, прожектёр без проекта, зато с прожектором. Я исследую все, куда попадает мой взор, и потому, оказавшись в любви, я смотрю на нее как на то, что можно попытаться познать.
Я даже придумала, что отвечать, если спросят: а кто она - твоя Вселенская Любовь, твоя "Милая" и Грустная королева?
Отвечать можно вот что: она - та, кто меня вдохновляет. Или: она - мой воображаемый идеал.
И это будет правдой без капли вымысла. Вдохновляет ли она меня? Безусловно. Реалистично ли то, как я её вижу? Конечно же нет.
В этом и суть. Это была любовь, о которой я-из-прошлого сказала бы со стороны: "и где поэты находят таких прекрасных людей!" А теперь я побывала в такой любви, и знаю: люди, которых любили поэты - практически ничем не отличаются от простых смертных. Просто им довелось оказаться в свете поэтова солнца. Им посчастливилось, выпало, звезды сложились - оказаться в нужном месте, в нужное время, в нужной истории для того, чтобы на них своим ясным светилом взглянул поэт.
Это самый искренний обман без обмана, самое лучшее двоемыслие. Вы думаете, поэт не знает, на что он смотрит? О, поэт знает прекрасно. Он видит прекрасно все, что есть на самом деле. Но одновременно с этим радиоактивным лучом он пронзает пространство и время, воздух и плоть - и смотрит в самую душу (свою и чужую), и видит, и чувствует в ней нечто совершенно иное, необъяснимое.
Где-то в середине своей любви я поняла, что любовь есть прощение, что "мы сотканы из неидеальности, как небо соткано из звёзд. И единственный возможный способ любить другого человека - увидеть эту неидеальность в нем и простить ее".
И поэтому я видела, прощала и любила. Я собирала увиденные "маленькие несовершенства" Грустной королевы, я хранила их, как незабудки в гербарии, я расставляла их на столе, как портреты любимых сестер. Я любила, писала стихи и гордилась собой: вот какая я молодец, вот как много я понимаю, я смотрю на нее и вижу не только то, что позволено каждому - но и маленькую несовершенную Л. внутри неё.
А еще чуть позже мне кирпичом с водонапорной башни пришло осознание. Делая вид, что я люблю и прощаю маленькую несовершенную её, не имею ли я в виду маленькую несовершенную себя? Кто сказал, что то, что я, как мне кажется, вижу в ней, является истинным для неё? Кто сказал, что это - она, а не просто моя проекция, моя идеальная голограмма?
И тут мне в очередной раз все стало ясно.
Это совершенно не важно, видишь ли ты в итоге другого человека или себя (особенно если этот другой даже не знает, что ты так скандально и многострадально его любил). Это важно само по себе - то, что ты видишь и чувствуешь. Пусть даже без привязки к реальности. Пусть даже с полным осознанием того, что это вымысел, фикция, что в той, на кого ты смотришь, нет ни капли того, что ты возомнил. Важно то, как это отражается на тебе. Важно то, насколько острее твои глаза из-за любви. Важно то, что дает тебе это чувство.
Нет разницы, любишь ли ты абстрактную Прекрасную даму или какую-то конкретную Лилю Брик - вернее, разница только в том, что живой человек, сам того не зная, может создавать для тебя сюжеты.
Присутствие другого - только катализатор. Плохой или хороший, холодный или горячий - он должен быть, чтобы Внутреннее Солнце поэта светило на полную.
Мы не видели своими глазами тех, кого любили творцы. Мы мало что можем о них сказать.
Мы знаем лишь то, как они выглядели, освещенные и освященные самым ярким на свете сиянием.
И в этом - то самое главное. Это - то, почему стоит любить.
Всем пророкочет голос мой крылатый —О том, что жили на земле когда-то
Вы <...>- Марина Цветаева.
